• Публикации

Украинский философ Сергей Дацюк написал фундаментальный текст о войне.

 Путь и традиции Запада и Востока

1

Где Дао?

Везде и нигде.

Когда Дао?

Всегда и никогда.

Разве следовать Дао — это постигать его?

Если кто скажет, что он постиг Дао, не верь ему. Если бы постиг, то не говорил бы об этом и не был бы здесь и сейчас.

2

Все есть вода Фалеса, но река Дао течет сквозь сушу и твердь. Все есть воздух Анаксимена, но Дао — ветер перемен. Все есть число Пифагора, но Дао — неисчислимо. Все есть бытие Парменида или Хайдеггера, но Дао — пустота небытная. Все есть огонь и хаотичные изменения Гераклита, но Дао — вода и гармония. Все есть идеи Платона и Гегеля или категории и логика Аристотеля, но Дао безыдейно, нелогично, безымянно и немыслимо.

Дао равнодушно к тому, есть ли боги или Бог, но для западного человека Бог есть, потому что были Христос, Августин Блаженный и Фома Аквинский.

Ни критическое мышление Канта, ни структурные представления французских философов не наставляют нас на Путь. Ни спекулятивная реальность современных путаников, ни отрицание реальности в буддизме никуда не ведут. Нирвана и Анатман как цели непостижимы и недостижимы, пока мы не следуем Пути. Серединный путь буддизма зависит от середины, крайности которой формируются в социальности. Если какая-то крайность перемещается, середина сдвигается.

3

Книга «Дао Дэ цзин» была настолько важным недеянием, что позволила не только забыть смерть Лао-цзы, но и забыть, кому принадлежало его имя и даже спорить теперь о том, кто же он был, один ли он был и был ли он вообще. Подобно Дао, Лао-цзы стал безымянным. Истинный Путь мыслителя — потеря имени в своих мыслях.

С древности писания Лао-цзы были прозваны «темными», подобно тому, как древние греки «темным» назвали Гераклита за его непонятность. Гераклит стремился пробудить-изменить читающего-слушающего, точно так же, как и Лао-цзы.

Аутентичного понимания «Дао Де цзин» не существует, существуют лишь многочисленные интерпретации. Смысл «Дао Де цзин» вообще не в понимании, а в появлении у читающего новых-иных усмотрений, не возникающих в его опыте или в знакомстве с западной понятийной философией.

Парадоксы Лао-цзы непонятны, потому что их интерпретируют через представления и слова. Как только мы переходим к усмотрениям, парадоксы исчезают. Например, неопределенность и определенность у Лао-цзы тождественны, потому что у них одно и то же усмотрение — предел.

«Дао Дэ цзин» — это усмотрения, а не идеи. Цепочки таких усмотрений создают вовсе не догматы веры, не социальные установки и не состояния, а ориентации. Ориентация — не направление, а ориентирование, искания.

Дао — ориентация к началу и к гармонии. Недеяние — ориентация мудрых деяний. Пустота — ориентация вовне содержаний и слов.

4

Сказано: «Дао пусто, но в применении неисчерпаемо»[1]. На пустоте дхарм настаивал Нагарджуна. Однако в связи с войной, постигая западную мудрость, можно также сказать, что Дао хаотично, но в применении сложно-совершенно.

Дао — в индийской традиции это скорее дхарма. В этом же смысле дхармы не только пусты, но и хаотичны.

Дао в традиции западной философии — это весьма сложное представление, куда можно поместить «апейрон» Анаксимандра, а также «логос» Гераклита в его понимании как огня, изменения, «мирового пожара», то есть как отсылки к «хаосу» Гесиода. Дао — «логос» в смысле изначального порядка-хаоса, но не в смысле «слова», «логики» или любой определенности.

Восток сильно увлекся Пустотой, а Запад — Бытием и Ничто. Обе стороны в своих увлечениях ошибаются. Пустота без Хаоса — Ничто. Хаос без Пустоты — Бытие разрушительное. Хаос наполняет Пустоту, а Пустота упорядочивает Хаос, чтобы бытие случилось и пребывало в гармонии. Природа боится пустоты, и пустота боится природы, так как природа скорее хаотична, нежели пуста[2].

Лао-цзы считал, что между спицами колеса — пустота[3]. Однако, между спицами — воздух, завихряющийся от вращения колеса. Если даже колесо поместить в вакуум, то между спицами, кроме одиноких бозонов, будут электромагнитные поля, квантовые струны и весьма хаотичная квантовая запутанность. Ибо если мы чего-то не видим, то это не означает, что это Пустота.

5

Дао есть у существ и вещей. Переименование вещей не меняет ни их суть, ни их Путь, однако создает путаницу для людских вещей в мире. Лишь кажется, что эта путаница существует только для людей. Поскольку людские вещи подчиняются людям, то путаница между вещами — это путаница меж людьми.

Дао есть также у пространств и времен. Всякое иное пространство и иное время умножают возможности следования Дао. Неуместность и несвоевременность не удаляет от Дао, но делает следование Дао вне времени и пространства.

Путаница Дао — проблема путанного мира, где вообще непонятно, где настоящие вещи, где гармония и где возможность Дэ. У мира не один Путь — у мира много спутанных Путей.

6

Западная мудрость позволяет осмыслить отношения Дао к явленности и проявленности мира.

Дао сущностно. Сущностное является (допускается и именуется). Не все сущностное является. В явлении не все существенно. В явлении есть и несущественное, которое суть издержки допущения и выражения сущностного.

Явленное проявляется (реализуется, материализуется, социализируется). Не все явленное проявляется, есть непроявленное явленное. Не все проявленное суть лишь явленное, а есть издержки реализации, материализации и социализации, а также много мусора и грязи. Избавляясь от этих издержек, мусора и грязи, затем — от самих социальности, материальности и реальности, затем — от имен и допущений, можно следовать Дао.

Сущность прячется за двумя преградами, чтобы попасть нам в восприятие. Дао — не сущностно, а начально, к нему нет преград, как к сущности. Запад учит преодолевать преграды к сущности. Восток наставляет на Путь, на котором нет преград.

Дао суть недеянный Путь от насыщенного содержанием очевидного и повседневного к самому изначальному и пустому. Дао суть ориентация без преград, которые возникают в западной традиции: между сущностью и явлением, между трансцендентным и имманентным.

Более радикально — в буддизме (Буддхапалита-мула-мадхьямака-вритти), где взаимозависимо возникшие вещи бессущностны. При этом Нирвана (дхармакайа) — чистая сущность, присутствующая во всех вещах. Индийцы — те еще выдумщики, где на каждое представление в другой школе или традиции существует обратное ему.

В простом усмотрении ориентаций, с точки зрения западной традиции, Дао — это Зов, Дэ — недеянное Призвание, мотивации деятельности в мире — Вызовы. Но это не точно.

7

Главу 33 «Дао Дэ цзин» многие даже на Востоке воспринимают как некую банальность определения качеств человека исходят из мудрости опыта. Так она может восприниматься, если не сравнивать традиции Запада и Востока. Западная традиция выражена у Гераклита: «Этос — Даймон человека», «Нрав — дух человека» или «Характер — судьба человека» или «нация — ее историческая судьба». В Западной традиции экзистенция определяет транзистенцию. Так считали Кьеркегор, Кант, Гете, Шопенгауэр, Хайдеггер и другие западные философы.

В восточной традиции даосизма все — наоборот. Например, не «волевой действует с упорством», а «действующий с упорством — волевой». Лао-цзы утверждает, что транзистенция обуславливает экзистенцию. Не характер человека создают судьбу, а судьба человека создает его характер. Периодическая смена Пути народа делает его историческим, а не его история предопределяет его Путь. То есть Путь порождает Совершенство, а не наоборот.

Следование Дао оставляет в мире следы в виде Дэ. Оглядываясь на Дэ, можно продолжать следовать Дао.

8

Суть «Дао Дэ цзин» — можно потерять Дао или Дэ, можно обрести Дао или Дэ, и при этом ничего не обрести и ничего не потерять. Старайся следовать Дао или Дэ. Не пытайся уходить-увиливать-игнорировать Дао или Дэ[4].

Дао — не экзистенция. Дао — транзистенция. Абсолютное большинство учений Запада — состоянны. На Востоке же догадываются о выходе из состояний в ориентации. Война — не экзистенция, а транзистенция. Хотя все ее вызовы кажутся экзистенциальными.

Мудрость Дао всегда оттеняется некоторой глупостью Дэ. Даже у Великого Лао в его «Дао Дэ цзин» были глупости обскурантизма, с точки зрения западной традиции просвещения[5]. Такие «глупости великих» всегда интересны, ибо являются историческим фоном мудрости эпохи.

9

Сказано: «Кто служит главе народа посредством Дао, не покоряет другие страны при помощи войск, ибо это может обратиться против него. Где побывали войска, там растут терновник и колючки. После больших войн наступают голодные годы.» Сказано, что воевать нужно без агрессии, без насилия, без прославления себя, а побеждать можно вынуждено без воинственности[6]. Сказано о Дэ, избегающем борьбы[7]. Сказано: не начинать первым; не наступать, а отступать; действовать посредством недеяния и удара без усилия[8].

Война всегда является тяжелым испытанием, особенно для тех, кто следует Дао. Всякие более современные войны требуют большего воображения и представления для следования Дао, нежели раньше.

В понимании западной философии Дао — Путь, а Дэ — Совершенство.

10

Войны вечны, потому как люди давно пытаются, но не могут их предотвратить. Если войны неискоренимы, то их причина — не в мире. И мир воюет, потому что весь целиком не может следовать единому Пути.

Те, кто следует Пути, обречены попадать в войны тех, кто Пути не следует. Даже те, кто следует Пути общности, вынуждены вступать в войну, если воюет их общность. Если есть больше одного Дэ, между ними возможны войны. Если есть несогласие между Небом и Землей, между ними возможны войны.

11

Война — это не борьба между людьми, а изменение спутанного мира, который по-разному следует и не следует Пути.

Война — это не то, что очевидно. Война — это неочевидные масштабные изменения, которые видны многим после войны и очень немногим во время войны.

Война не есть результат желаний злодея, даже очень гениального, который всех обманул, разозлил и принудил к войне.

Война не есть результат коллективного намерения даже очень злого народа. Война не есть перераспределение ресурсов по принципу: у кого много, — умножится, у кого мало, - отнимется.

12

Война — это не то, когда людей убивают, города и села разрушают, льется кровь, герои геройствуют, а военачальники терпят поражение или побеждают. Война — это изменение мира поверх войны, которое невозможно осуществить иначе.

Война невидима для воюющих. Война невидима для наблюдающих. Война видима для меняющихся.

13

Война — результат длительного нежелания меняться хотя бы двух общностей, которые становятся сторонами войны. Война — это цена застоя в разных общностях, которые медленно изменяются неравномерно внутри себя и неравновесно между собой.

Война суть результат такого разделения множественности смыслов и перспектив разных общностей, которые могут измениться лишь в столкновении. Война позволяет сделать изменения в таком столкновении, вынудив к масштабным преобразованиям и их огромным издержкам перед лицом массовой угрозы смерти.

Война диктует принцип: изменись или умри. И многие предпочитают умереть, но не измениться. Те же, кто предпочитают измениться, а не умереть, наследуют изменившийся мир.

14

Причина любой войны — в по-разному понятых горизонтах или перспективах мира. Война уничтожает спутанные мировые Пути в виде выпрямленных перед самой войной прямых линий и проявляет в мире Узоры и Симфонии Пути.

Люди хорошо научились видеть линейную гармонию, и плохо видят гармонию спутанности и Хаоса. Следующие Дао не имеют какого-то особого видения, и могут заблуждаться о том, что такое гармония. Стремление к простоте следующих Дао делают их беспомощными в сложно-спутанном хаотичном мире.

Когда мир был простым, люди — близкими к природе, а общность — близка к роду, недеяние могло подождать, пока гармония не восстановится. В сложном и запутанном мире гармония Узоров и Симфоний сама собой или, естественно, не достигается.

Узоры ткутся, а Симфонии играются. И здесь кроме спокойствия недеяния есть игра создания гармонии. Игра — иногда война.

15

Самая худшая из войн — та, которая не приводит к изменениям, ибо цена уплачена, а никаких приобретений нет.

Война без явной победы одной из сторон, останавливается, если стороны осознают: война идет, а изменений нет. Такая война — просто отложенная война. Если стороны упорны и глупы, то война может идти до полного истощения или даже уничтожения сторон.

Победа — слово языка борьбы. Изменения — слово языка недеяния. «Небесное Дао не борется, но умеет побеждать»[9].

Война — не ради победы одной из сторон. Если война — это изменения, то победа — это изменившийся мир. Победа или проигрыш одной или всех сторон войны не является при этом обязательной. Победа в войне — это создание более сложного послевоенного мира с более сложной гармонией.

Для создания послевоенного мира не следует привлекать людей, которые не понимают, почему победа в войне не очень важна, дабы не напрягать и без того их слишком напряженную и ранимую психику.

16

Война не столько разрушает и убивает, сколько опустошает. Именно в этом — благо войны. Кто следует Пути, живет в пустотах нового мира.

Война учит с легким сердцем принимать пустоту. Кто держится за полноту мира, всегда бежит от войны. Кто постигает благо пустоты, пребывает в войне, следуя Пути.

От войны нельзя убежать, ибо если есть места, где еще нет войны, то она придет туда неизбежно, поскольку места войны будут распространять свои изменения на те места, где войны пока нет.

17

Война не останавливается из-за нежелания воевать. Даже путем договоров и компромиссов войну можно лишь отложить, но ее нельзя избежать.

Кто отрицает войну, тот отрицает большие изменения больших общностей, а значит согласен жить в мертвом мире. Однако много в мире таких людей, которые не хотят жить в мертвом мире.

Живой мир является целью войны насмерть. Даже добрейшие люди вынуждены признавать неизбежность войны при всем их человеколюбии, любви к гармонии и согласию.

18

Война отрывает от суеты и наставляет на Путь. Мир погружает в суету и отдаляет от Пути. Недеяние мира и недеяние войны требуют разного Совершенства и разного следования Пути.

Война — это не хорошо и не плохо. Война время от времени неизбежна.

Следовать Пути в войне — это переустанавливать гармонию в мире, а значить менять мир и менять свое Совершенство. Менять мир в недеянии суть менять мир вне социальности.

19

Изменение суть Иное через неопределенность. Если даже случайно обнаруженное Иное не породило неопределенность, то изменения не случилось. Если неопределенность не привела к Иному, то изменения не произошло.

Поэтому изменения недеянны. То есть недеяние — это мягкое и осторожное влияние, которое недеятельно все меняет.

Все остальное — приспособления, перемены, трансформации, революции или эволюции — деятельны, поэтому изменениями не являются.

Суть изменений можно увидеть в объединении «И цзин», а также учений Лао-цзы и Сунь-цзы. «И цзин» — это о переменах, которые суть переход от одной определенности к другой, Лао-цзы — об изменениях через неопределенность Дао, а Сунь-цзы — о тумане, неясности, неизвестности войны как непосредственном столкновении определенности и неопределенности.

20

Мышление и изменение суть одно и тоже усмотрение в разных представлениях.

Нет мышления без изменений, как и изменений без мышления.

То, что на Западе называют мышлением, — лишь нормативное мышление. Всякое нормативное мышление имеет свои имена: философия, наука, логика, инженерия и т.д. Ненормативное мышление, как и Дао, имени не имеет.

Мышление Востока сопутно Дао и равно Дэ. Мышление Запада устремлено к мудрости и адекватно истинам.

Путь мышления — Путь изменений. Оглядываясь в Пути мышления назад, человек Востока видит Дэ, человек Запада — идеи. Семь мудрецов и затем Сократ учили смотреть внутрь себя[10].

Платон научил нас смотреть назад. Аристотель учил смотреть под ноги. Хотя Гераклит и Лао-цзы учили нас смотреть вперед и по сторонам.

21

Путь изменений общий, медленный, договорной. Радикальные и быстрые изменения ведут к войне, точно так же, как и отсутствие изменений.

Война — не повод для беспокойства, если ты следуешь Пути. Побеждает невозмутимый в изменчивом следовании Пути.

Война — это не две меры: смерть или жизнь, это много мер. То, что меня не убивает, либо меня изменяет, либо так травмирует, что лучше уж убило бы[11].

22

Тот, кого ты считаешь врагом, — не главный твой враг. Твой главный враг на войне — ты сам. Менять себя труднее, чем уничтожать внешнего врага.

Недеянно менять мир может лишь тот, кто недеянно меняется сам. В этом и есть следование Пути. Мир меняется, когда умножаются его Пути. Путаница Путей мира есть Небесный Путь мира как образ-отзвук изначального Хаоса.

23

Мышление — не экзистенциально, а транзистенциально. Вопреки Декарту — не «Я мыслю значит существую», а «Я мыслю значит изменяюсь.» Мышление — Путь, а не существование. Мышление — Дао, а не Дэ.

Совершенство суть гармония изменений, а не монолит неизменности. Умножение усмотрений в неопределенности и есть множество изменений. Совершенство изменчиво в попытке следовать Пути в путанице разных Путей мира.

24

Изменения мира не противны следованию Дао.

Вода Дао течет, а не стоит. Если вода Дао — река, то в одну реку одним Путем нельзя войти дважды. И ты не тот, и река не та, и Путь иной[12].

25

Иллюзия Совершенства отвращает от Пути. То есть самообман собственным Совершенством уводит с Пути. Иллюзия Совершенства двух сторон войны — это война до полного уничтожения.

Путь к миру в войне — через признание собственного несовершенства каждой из сторон войны и становление на Путь изменений.

26

В войне кажется, что добро — всегда на своей стороне, а после войны — на стороне победителя. В войне никогда не воюет добро и зло, в войне воюют два добра, которые оба стали злом, не пожелав меняться.

В войне есть разные правды, поэтому ее нельзя оправдать. В войне нет истины, потому что послевоенная истина лишь рождается в войне. Для тех, кто изменяется, в войне бывает лишь адекватность изменениям.

27

Нельзя узнать войну по книгам. Новая война — всегда то, чего в книгах нет. Война познается на войне, но вне войны.

Кто не был на войне, войны не знает. Кто был на войне, войны не знает. Знает войну лишь тот, кто сумел в войне выйти из войны и стать на Путь изменений.

28

Война идет не на земле, не на воде и не в воздухе. Война идет в головах. Как завершить войну, что есть результат войны, кто победил и в чем победа — на эти вопросы отвечают не воины, не герои, не военачальники и не политики, а те, кто создает послевоенный мир.

Выиграть и завершить войну значить создать послевоенный мир. Пока послевоенный мир не создан, война будет продолжаться, даже если все ее уже не хотят.

29

Путь имени не имеет. Путь войны — то же, что и Путь мира, но по-разному проявлен в мудрости и гармонии каждого человека или человеческой общности. Когда мир разрушен, а пути его выпрямлены, нужно наиначе создать мир и спутать его Пути.

30

Вступать в войну нужно задолго до ее начала, ибо всегда война. Вступать в войну —это значит готовить изменения, к которым большинство своей общности не готово.

Когда начинается война, старый мир уже мертв. Кто продолжает держаться за старый мир, тот тоже мертв. Путь в мире изменчив, и изменения делает война.

31

Можно пытаться хранить гармонию в мире. А на войне нужно создавать новую-иную гармонию, а не пытаться вернуть старую. Гармония следует Пути, но Путь не следует какой-то гармонии.

32

Хочешь гармонии? Будь готов ее утратить и вернуть иной.

33

Обрести Совершенство может лишь тот, кто познал горечь несовершенства и создал иное Совершенство.

34

Пацифизм — иллюзия. Разрушенную войной гармонию мира не вернуть без войны.

«Нет войне» — самая большая глупость, которую когда-либо изрекали люди. Война — реальность, ненадолго приводящая неравновесный мир в равновесие.

Гармонию же пересоздают следующие Пути, которые обретают иное Совершенство. Избегающие войны не создают гармонию и не обретают никакое Совершенство. Воюющие на войне обретают Совершенство, но не все из них следуют Пути.

35

Когда враг пришел в твою страну, убивает соотечественников и разрушает твои дома, поздно увещевать его цитатами из «Дао Дэ цзин».

Если долго сидеть на берегу реки[13], то можно увидеть, как твой народ истреблен, дома разрушены, поля сожжены, а враги не кончаются и могут наведаться к тебе. Так что ждать, что все само устроиться, — это ложно понимать недеяние.

36

Нужно ли следуя Пути согласиться с агрессией и оккупацией?

Агрессивного врага нужно уничтожать даже тем, кто следует Пути. Ибо изменение мира неизбежно, а недеяние изменений возможно без убийств и разрушений.

Восточное недеяние суть западное «Зло пожирает само себя».

Недеянной гармонии не нужно лишнее. Недеяние участия в войне путем изменений без ожесточения сердца — лучшее для тех, кто следует Пути.

37

Человеколюбие войны выше человеколюбия мира[14].

Ни человеки, ни сверхчеловеки не следуют Пути всех существ.

Война человеколюбия возвышает мир не над бесчеловечными врагами. Война человеколюбия возвышает все стороны войны над отдельными общностями людей и делает их человечеством.

Мировая война человеколюбия возвышает человечество над собой и превращает людей в существ, которые только такими и только так могут встретиться с иными существами без войны и конфликтов.

Путь существ возникает среди пути человечества и пересекается с путем иных существ.

38

Войну нельзя выиграть на поле боя, и победу делают не военачальники. Войну нельзя выиграть в политике, и победу делают не дипломаты, не политики и не государи. Войну выигрывают не герои, не народы и не технологии.

Войну выигрывают мысли в головах самых воображающих и мотивации у самых благородных.

В войне побеждает более сложный и спутанный Путь, нежели до войны.

Общности в войне испытываются на человеколюбие, изменения и договороспособность.

39

Патриот считает, что его страна неидеальна, и поэтому он — тоже.

Измениться для патриота означает предать старую Родину.

Поэтому Родина обновляется и меняется непатриотами старой Родины.

Патриот на войне — лишь тот, кто меняется вместе с Родиной.

Можно ли любить Родину, которая изменилась? Только если меняешься сам.

Может ли патриот меняться на войне? Это трудно, но неизбежно.

Патриот, не меняющий свое Совершенство, не следует Пути.

40

Предательство — пресечение Пути общности. В войне нельзя убежать от общности.

Предатель глуп, потому как думает, что лишь мир ведет к Пути, а в войне не бывает мудрости. Меж тем как мудрость бывает везде. И каждый может причаститься к Пути войны.

Не изменяй Родине, а изменяй Родину.

Нельзя снискать Совершенства и следовать Пути, своей глупостью или злобой пресекая общность или чей-то Путь.

41

Союзники не выиграют твою войну.

Главные битвы выигрывай сам, ибо у тебя не будет своей победы.

У тебя с врагом один Путь. Уважай врага, он не предаст тебя в своей вражде.

У союзника с тобой разные Пути. Опасайся союзника, его планы переменчивы, он может перейти на сторону врага или сам стать врагом.

42

Власть и народ в войне заодно, если власть не перераспределяет ресурсы, которых в войне очень мало, в свою пользу, если не ставит свои интересы выше интересов народа.

Дети правителей должны воевать вместе с народом. Иначе общность уже умерла и воевать ей не за что.

Война — Путь обмана, а не самообмана[15].

Обманывай врага, а не свой народ. Обманывая врага, знай сам, что это обман.

Обман войны — это большая стратегия, а не мелкое вранье, не ложь по ситуации, не увиливание в неприятных обстоятельствах.

43

Считать, что фронт один, — это гордыня воина. Фронтов столько, сколько нужно для победы.

Пребывание на фронте — не награда и не наказание. Фронт — это шанс выйти из иллюзий мира и предощутить Путь.

Если у фронта нет тыла, то не за что воевать. Если у тыла нет фронта, то война — далеко и для многих ненастоящая. Фронт без тыла — банда убийц. Тыл без фронта — пьяницы и бездельники.

44

Дураки — не слишком опасны на войне, ибо без удачи долго не живут.

Худшие на войне — это воры и мошенники, так или иначе использующие войну к своей выгоде. Они более опасны, нежели враг, потому как врага мы видим, а эти прячутся.

45

Врага не нужно ненавидеть. Врага не нужно любить. Врага нужно уважать.

Враг сделан из наших худших качеств, наших ошибок, нашей ненависти, нашего нежелания меняться к лучшему. Преодолевая врага в себе, мы побеждаем врага в войне.

46

Суть войны для каждого воина проста — воюй и меняйся. Кто выживает не меняясь, гибнет. Кто меняется не выживая, следует Пути сквозь Совершенство.

Воевать — тоже недеяние, если не злобствовать сердцем, сохраняя спокойствие и гармонию в душе.

Недеяние на войне — позволить течь изменениям сквозь себя, невозмутимо переустанавливая гармонию мира в следовании Пути.

47

Воля воина открыта Пути войны, а не находится в плену воинского совершенства.

Вера воина в том, что к Небесному Пути ведет Земное Совершенство, которое «не борется, но умеет побеждать».

Мышление воина — в обращении изменений войны в гармонию иных спутанных Путей.

Воин не только побеждает врагов, но также искореняет вражду.

48

В кулинарии, чтобы приготовить блюдо, нужно приготовиться самому.

В войне нужно попасть в воду Пути, чтобы сокрушить мельницы врага.

Победишь, изменяясь быстрее врага. Меняй течение воды Дао.

49

Дао полка — это Пути майоров.

В каждом полку есть два майора: майор постоянства и майор изменений.

Полковнику для победы нужны оба.

50

В войне побеждает не лучшее кунгфу и не Совершенство, а Небесный Путь.

Война — Путь воина и испытание его Совершенства. Воин, воюй с воинами! На войне щади детей и женщин, ибо не будет будущего после войны.

Не пытай, не насилуй, не грабь, не мародерствуй. Война списывает все потери, кроме потери себя. Потерявший Совершенство, не следует Пути.

51

Убивай врага с любовью. Не отдавай врагу свое сердце, не ненавидь его. Холодная ярость — это гармония войны. Берсерки, как и безумцы тыла, не следуют Пути.

52

Чтобы солдат знал свой маневр[16], военачальник должен быть стратегом[17].

Нет маневра у солдата, если война — это свалка.

Стратегия войны — это стратегия страны. У кого смыслы и перспективы архаичны и кто неспособен изменяться, тот уже проиграл. Если стороны войны обе архаичны и неспособны изменяться, то обе проиграли.

53

Воюй не числом, не умением и не разумением. Воюй воображением.

Перевернутая 27-я стратагема[18]: прикидываться разумным, сохраняя безумие. Создавать управляемую сложность, которая для врага выглядит как Хаос.

В современном мире все хитрости врага читаются и считаются. Не просчитывается и не читается лишь Хаос мышления и воображения. Война по сути — это война воображения и скорости изменений, то есть скорости измышлений и сетевой самоорганизации войск. Технологии, как и хитрости — всегда лишь дополнительные возможности.

54

Герои закрывают собой просчеты стратегов и глупости политиков. Герои не выигрывают войну. Не обольщайся в войне ни славой, ни героизмом. Лишь изменения выигрывают войну.

55

Если Дао — постоянно[19], то следование Дао изменчиво. Дао не от мира сего, поэтому в мире Дао — Иное. Дао — не только Путь, но и Пути. Дао в мире многолико и многообразно[20].

Иное создает Иных, кто меняет следование Пути в мире. Дао в мире— Иное и разные Пути Иных. Иные Пути — иные Совершенства.

56

Если ты на пороге Иного, стучать можно и в открытую дверь. Ибо в открытую дверь стучат сердцем.

57

Иное — не новое, не странное, не необычное, не чудесное. Иное — немыслимо и непознаваемо. Иное находится-возникает в исканиях, если Путь искательский и исследовательский. Иное через столкновения с ним исследуется в этих столкновениях и обретает имя столкновений. Пока Иное не обрело имя, оно близко к Дао.

Путь Иного суть искания в отсутствие маршрутов и ориентиров, рысканья, броски наобум, спотыкания, блуждания, серфинг на волнах, попытки взлететь, падения, проваливания, временные остановки и возвращения, хождения по кругу и спирали, лабиринты, иллюзорные перспективы, утрата и обретение смыслов.

58

Иное может быть где-угодно и когда угодно, и в неопределенности войны на него наткнуться можно, следуя Пути. Иное — не только вне знания, но и вне представления.

Иное в Пути — недеяние вне обычного. Сквозь Иное проникает Дао и создает иное Совершенство.

59

Война — время неизбежного и мало кем желательного Иного. К следующей войне люди неизбежно забывают, что она неизбежна. Последние времена перед войной люди живут по принципу «лишь бы не было войны», чем еще быстрее приближают войну.

Война — это не просто ад, где все другие: и свои, и чужие[21]. Сделать других Иными — Путь войны.

Войны часто рождают Иное и Иных, но это редко видят, поскольку глаза ослеплены внешними проявлениями войны.

60

Войны — не только источник новых идей и время воплощений долго откладываемых идей, но и возможность и Иного. Иное возникает помимо идей, иногда вопреки им. Однако большинство в войне видят только разрушение наличного и определенного.

Иное суть сомневаться и отрицать известное, спросить неспрошенное, вообразить невообразимое, ощутить неощутимое, помыслить немыслимое.

61

Путь Иного — это вопросы, а не ответы. Путь Иного — это вопросы, на которые нет однозначных или окончательных ответов. Ты сам — это найденные тобой вопросы самому себе. Другие — это вопросы, которые сам себе не задашь. Общность — это попытка слышать и отвечать на вопросы других.

Война ставит вопросы, на которые стороны войны долго не отвечали и поэтому принуждаются к ответу массовым уничтожением друг друга.

Утверждение «Знающий не говорит, говорящий не знает»[22] не должно быть сказано, ибо получается древнегреческий парадокс о лжеце Эпименида[23]. Ведь у Сократа — знание суть знание о незнании. А о незнании можно и нужно не говорить, а спрашивать[24]. Соединяя Сократа и Лао-цзы, мы убираем парадокс: Знающий не говорит, говорящий не знает. Вопрошающий о незнании не говорит и не знает.

В Пути Иного как вопросов не соглашайся со взаимоисключающими альтернативами, не делай выбор, не слушай подсказок, не иди наперекор. Отвечай на вопрос так, чтобы новый вопрос был ответом на предыдущий и источником следующего вопроса. Это и есть путь вопрошания об Ином.

62

Война суть встреча не только с Иным. Война создает и привлекает Иных.

Войны не убивают людей. Людей на войне убивают люди, устройства и машины.

Устройства и машины — всегда Иные, но их видят только как бездушные материальные конструкции.

63

Может ли машина следовать Пути?

Может ли машина действовать недеянно?

Может ли машина использовать Пустоту, Хаос, Иное?

И ответит ли машина нам правду?

Путь — лишь человеческий или следовать ему может всякое существо?

64

Хаос суть не отсутствие порядка, а более сложный и непостижимый порядок, который усматривается вне бытия. Простота суть усмотрение, которое не подозревает, что может быть множественным. Сложность суть умножение различных усмотрений.

Хаос — не энтропия, он пребывает иначе, нежели бытие. Хаос — не Бытие, не Инобытие, а Внебытие, и уж точно — не Ничто.

65

Порядок — бытиен, пространственен и временен. Хаос — внебытиен, внепространственен, вневременен. Война суть прорыв изначального Хаоса в мир. Следовать Хаосу Дао это воплощать путаницу Путей в порядках мира.

Принимая Хаос Дао, ты принимаешь и войну, и все социальные конфликты как неизбежность обстоятельств следования Дао. Хаос — столь же гармоничен, как и порядок, если следовать Дао. Следовать гармонии Дао — не означает пребывать в гармонии. Поэтому гармония Дао суть вполне хаотичная ориентация в мире, а не состояние.

66

Война — игра непонятых или невидимых порядков, а значит игра Хаоса. Хаос — более сложная гармония, нежели мир. Как считал Ежи Лец, создание мира суть упрощение изначальной гармонии Хаоса.

Война — это джаз. Для того, чтобы слышать гармонию джаза, нужно уметь слушать Хаос. Если в джазе есть гармония, то и в войне она есть, если смотреть на войну вне войны.

67

Война — Дао изначального Хаоса, который через опустошение мира в конечном счете ведет мир к Хаосу как сложной гармонии. Поэтому война суть Дао Хаоса, проявленного в мире через опустошение как более сложная гармония.

68

Война — это безжалостный Хаос, поступающий с людьми так же, как и с вещами, то есть разрушая и тех, и других, давая им шанс новых-иных порядков и гармоний.

69

Самая малочисленная в мире — это партия Хаоса, поскольку партия Порядка — самая многочисленная.

Между ними есть довольно большая партия Пустоты — это, кроме даосов и буддистов, все верующие в создание мира из Ничего и все верящие в создание мира из Сингулярности.

70

Обилие Порядков уничтожает гармонию и рождает террор.

Постигнуть суть террора можно лишь поняв и устранив его причину, а не борясь с террористами.

71

Иное, Пустота и Хаос не есть. Они допустимы к помышлению, а не воспринимаются в материальном мире. Однако именно такое допущение сдвигает наше усмотрение за пределы экзистенции, к Дао

Философы избегают Иного. Философы сильно не любят Пустоту, отождествляя ее с Ничто. Но еще больше философы на любят Хаос. Такова неизбежность основной установки философии на мудрость, порождающую определенность социализируемых истин.

«Нужно носить в себе еще Хаос», чтобы распознавать гармонию войны и мира, и в них достигать Совершенства.

Рождение танцующей звезды из Хаоса — лишь особое видение западного человека. Танцующая звезда суть протуберанцы созидания и гармонии вдалеке от звезды[25].

Нужно носить в себе еще Пустоту, чтобы найти, поименовать и реализовать Иное.

72

Хочешь следовать Пути? Будь готов к Пути изменений, Пути Иного, Путям Иных, пути Хаоса, Пути войны, Пути мира-невойны и спутанным Путям мира-целого.

73

Если войны долго нет, люди забывают, что такое война, и впадают в неизменность.

Если война идет долго, к ней привыкают, и она становится просто таким миром.

Война суть иная гармония. Однако внутри самой войны гармония мира невозможна, поэтому рано или поздно войну приходится завершать через изменения к новой гармонии.

74

В войне играют разные представления о мире, то есть разные миры, разные порядки. Абсолютное большинство не видит войну миров — они видят лишь войну коалиций, войну стран, войну армий, войну военных стратегий.

Пробуждение адекватности и постигаемая сложность войны как игры порядков позволяют победить одному из миров, однако такой мир оказывается устойчивым, если он становится изменчивым.

Если же сложность стратегий сторон-миров в войне сопоставима, происходит их сращивание к неудовольствию всех сторон войны.

Война — творение послевоенного мира. Большая война — всегда война небес, а значит она — божественное предприятие.

75

Никто не вступает в войну совершенным. Война — трудная дорога к непродолжительному Совершенству мира. Несовершенный Мир — всегда Путь к войне.

Война идет разными путями, но всегда похоже: сначала победа, потом изменения или сначала изменения, потом победа, или сначала невозможность ни одной из сторон достичь победы, а уж потом изменения. Затем рано или поздно приходиться прекращать изменения, ибо неподвижная гармония — очень привлекательна. Так снова начинаются войны, которые принуждают к изменениям.

76

Воюя, ты должен знать, что такое победа и что такое поражение. Если ты будешь знать лишь, что такое победа, то твое поражение будет неожиданным. Победа, которую знаешь, достигается медленно и упорно. Поражение, о котором не знаешь, наступает быстро и незаметно.

77

Войны выигрывают достойные, а не мужественные или храбрые. Достоинство не меряется жертвами и страданиями. Достоинство войны меряется преобразованиями правителей и изменениями мирных граждан, солдат и генералов.

78

Сохранившие общность, сохраняют страну. Променявшие общность на единство, теряют свободу и достоинство, поэтому не сохраняют страну. Променявшие общность на раскол страны, уничтожают свободу и достоинство надолго и превращают страну в посмешище.

Воюющая против агрессора страна может лишь победить. Часто такой вещи как «проигравшая страна» не бывает, потому что не остается такой страны.

79

Война — игра изменений в неопределенности.

Прекращение войны — еще не победа. Победа — еще не мир.

Послевоенный мир — отдельная от войны во время войны работа.

Стороны войны — разные Пути изменений, прикоснувшиеся к пределу экзистенциии.

Смысл послевоенного мира — транзистенция, которая была невозможна до войны.

80

Цель войны есть мир, лучше довоенного со всех точек зрения. Лучшее до войны и лучшее после войны — разные лучшие[26].

Послевоенный мир — это новое равновесие. Если равновесие после войны не наступает для всех, война будет снова.

81

Война есть шанс изменить Совершенство в недеянии так, чтобы следовать Пути неизменным в гармонии.

Смысл войн — научить существ делать изменения совместно без войн. Но человеческие существа упорны в своей глупости. Разменивать Дао на Дэ — это слишком по-человечески.

Все в нашей жизни происходит вокруг реки, где есть мертвые, живые и наблюдающие. Если долго сидеть на берегу реки во время войны, то можно увидеть не только трупы, плывущие по реке, но и некоторого чудака, который входит в реку, выходит из нее, осматривает себя, осматривает реку, а затем возвращается по своим следам, чтобы снова войти в реку. Так многие, наблюдая реку во время войны, никак не связывают трупы с этим недогадливым и ходящим туда-сюда чудаком. Да и сам чудак не может связать трупы в реке с попытками увидеть изменения себя, реки и Пути.

• Источник статьи сайт: hvylya.net